"ЕЖЕ" от 29 апреля 2016 г.
Просто так

Просто так

Взгляд выхватывает какие-то отрывочные детали.
Я смотрю, как ветер шевелит его волосы. Вижу прищур глаз цвета стали. Наверняка кусающий шею воротник свитера и другие внешние детальки, полностью обходящие стороной мое сознание сегодня.
Я проваливаюсь сквозь них и начинаю видеть то же, что и он.
Я слышу крики, стоны, вижу дым костров, горечь разгрома и поражения, ужас потери и вкус смерти..
- Это бывший луг синьора Г.,- говорит он, и каждое слово словно падает с большой высоты.
Сегодня, в солнечное нежное утро, бывшее горное пастбище, ставшее наполовину виноградником, залито мягким светом и покрыто мелким серебром росы. Все звенит от хрустальной чистоты и свежести.
Но только не для тебя сегодня.
Ты сейчас так далеко от всего этого - несмотря на то, что я могу взять тебя за руку, мне до тебя не дотянуться, и я только могу терпеливо ждать, когда прошлое отпустит тебя.
Сегодня, здесь, в этой точке, я стою там, где не работают законы времени. Прошлое переливается через край и выплескивается в настоящее, затопляя пространство.
В этих каменных чашах время никуда не утекает. Оно цепляется за горные пики и древние развалины и остается здесь навсегда. Случайно оказавшиеся в руках обрывки вечности вдруг оживают и я поминутно стряхиваю наваждение, чтобы не смотреть одним глазом в прошлое.

Я затыкаю уши и закрываю глаза, чтобы светлые, но несуществующие образы не шли ко мне.

Это он привел меня на бывший луг синьора Г. сегодня. Не потому что я боюсь заблудиться в этих местах, где бываю нечасто, хотя все пути между уже несуществующими селеньями и замками тысячекратно исхожены мною в моих мыслях. Здесь стоит столь густой исторический контекст, что в какую сторону не заблудись, окажешься там, где как раз давно хотел побывать. Но сегодня я хочу быть со всеми.
Сегодня здесь будет много людей. Людей, которые в этот день нуждаются в том, чтобы разделить с кем-то боль и память этого дня, которые ищут друг друга и узнают, просто заглянув в глаза.
Мы улыбаемся друг другу и с любопытством всматриваемся.
За улыбкой каждый прячет понимание того, что чужих тут сегодня не окажется..
Луг наполнятся людьми, некоторых я знаю, или видела раньше, или угадываю. Горы отражают и возвращают эхом песни на языке, который, как предполагалось, должен был умереть много столетий назад. Эти песни, этот язык, и этот алый флаг с желтым крестом - они идут из глубины этой земли и как корни, питают все, что к ним принадлежит и служат якорями и ориентирами давно выпорхнувшим из гнезда душам.

А вот его здесь знают многие. Не по имени, а по прозвищу, и хотела бы я знать, как оно прилепись к нему, старинное имя покрытого славой и любовью рыцаря, получить которое здесь - большая честь.
И я тоже давно выкинула из оборота его настоящее имя и мне кажется правильным вызвать это прозвание из небытия - он так же любит бешенные скачки, легко кидается в друзей шутливыми сирвентами, дает защиту слабым, а для врагов всегда наготове его меч.
Но сегодня я прикрываю его - от улыбок, которые проходят мимо него, от разговоров, которые он не слышит. Я машу вместо него людям, которых он не замечает
И терпеливо жду, когда же день начнет валиться вместе с солнцем за горный хребет и я поймаю последний луч, чтобы с облегчением сказать этому дню - прощай.
Именно в этот день из дыма костров и вечной боли потерь выкристаллизовывается главное.
Самое главное - что зло никогда не побеждает навсегда.
Даже если оно выигрывает бой. Даже если оно выигрывает войну. Даже если побеждает надолго. На столетия.
Даже когда оно уничтожает всех. Даже когда не остается никого, кто просто мог бы назвать черное черным, а белое - белым. Даже когда моральное падение таково, что люди перестают стесняться зла и воспринимают его как норму.
И даже тогда механизм саморазрушения, заложенный в природе любого зла, однажды запускается и начинает обратный отсчет его дней.

Мне жалко, что ты слишком погружен в события, чтобы видеть, до чего целительно это знание.
Посмотри на всех этих людей - ты знаешь, кто они. Посмотри, кому теперь принадлежит эта земля. Из какого небытия вернулось все, уничтоженное под корень и выжженное огнем? Как в сердцах снова оказалось то, чему некому стало учить, как случилось то, что обещали легенды? Я не знаю, но однажды зло просто умерло, а откуда-то из земли появились совершенно другие ростки, проникая во все, все затрагивая и все меняя одним своим прикосновением.

Подходят женщина с девочкой, обе в красивых венках на высоко подобранных волосах. Они дарят всем маленькие букетики. Неброские композиции из сухих трав и луговых цветов, вмещающие все же довольно очарования, чтобы я в который раз обратила внимание, сколько строгого вкуса людям дают горы.
На мгновение наши руки соприкасаются и странная дрожь узнавания прошивает меня так, что я едва удерживаюсь на ногах.
Сердце начинает колотиться быстро-быстро, и по привычке я пытаюсь проанализировать, что это за движение я собиралась сделать только что.
Пока я потрясенно пытаюсь понять, действительно ли я только что собиралась преклонить колени перед незнакомой женщиной (каким-то машинальным и неизвестным мне движением) , она проводит руками по моим плечам. Храни тебя Бог, милая, - говорит она, и уходит.
И вот ты спрашиваешь, приеду ли я на годовщину в следующем году.
Нет. Скорее всего, нет. Как я не стараюсь держаться, а все равно это все оказывается слишком большим потрясением для нервов, от которого я вздрагиваю по ночам и говорю себе - дыши, ничего этого уже нет..
Но я приеду сразу, как только мне снова жизненно необходимо будет посмотреть на главное.

Зло не побеждает навсегда. Это закон.

Интервью давала:

Far Far away